Мутул-гелюнг: «Мы тесно связаны с обществом, в котором живем»

В субботнем номере (от 25 июня) республиканской газеты «Калмыкия сегодня» опубликовано большое интервью настоятеля Центрального хурула «Золотая обитель Будды Шакьямуни» Мутул-гелюнга. Предлагаем этот материал вниманию посетителей нашего сайта.

На прошлой неделе в нашей редакции побывал настоятель хурула «Золотая обитель Будды Шакьямуни» Мутул-гелюнг (Мутул Овьялов). Он родился в поселке Цаган Нур в 1977 году. Оставив обучение в Калмыцком госуниверситете в 1994 году, в семнадцать лет пришел в хурул на улице Лермонтова. После службы в армии, с 1999 года проходил 16-летний курс обучения в буддийском монастыре Дрепунг Гоманг (Индия). В Калмыкию он вернулся в ноябре 2014 года, в апреле 2015-го был избран настоятелем центрального хурула.

Мутул-гелюнг признался, что в Доме печати впервые, и, возможно, поэтому с интересом расспрашивал о республиканских СМИ, положении газет. Понимая наше некоторое внутреннее смятение из-за посягания на время настоятеля хурула, в начале беседы он сразу сказал: «Иногда хочется просто пройтись по городу, любопытно было дойти пешком до редакции, посмотреть улицу. Мы ведь все время на работе, в хуруле». Мы же своими вопросами, эмоциональными всплесками, журналистской бесцеремонностью вызывали такой чудесный добрый смех у Мутул-гелюнга, что невольно начинали смеяться сами над собой.

Но, работая над материалом, я думала, насколько губительно и драматично прерывание культурных, религиозных традиций народа. Я испытала чувство глубокого уважения к родителям Мутул–гелюнга, которые воспитали такого сына. Главный постулат буддийского учения «не причинение вреда всем живым существам» – его естество, потому что таковы были этические правила его семьи. Мы заметили, что он ни разу не сказал слова «плохо», а говорил вместо этого: «Это не есть хорошо». Вопрос об отношениях с другими конфессиями немного удивил его: «Мы же все живые существа». Развел руками в ответ на вопрос о шаманах: «Мы все хотим чуда»,— и определил, что дело не в «ламующих» (людях, называющих себя «ламами», но не принявших монашеских обетов), ведь «все зависит от уровня образованности и просвещения самого населения». «КС» посчитала, что многие вопросы, затронутые в беседе с Мутул-гелюнгом, будут интересны читателям.

- Монахи в постсоветское время стали обычными прохожими на наших улицах, мы встречаемся с ними на общественных мероприятиях, приглашаем их для совершения обрядов. Как мы должны их приветствовать, зная, что это люди, принявшие монашеские обеты, чтобы не проявить невольно неуважение?

- Аккуратно поздороваться. Раньше говорили, что, например, нельзя пересекать дорогу идущему монаху, нужно остановиться, почтительно уступая ему дорогу, а потом поздороваться. Когда мирянин проявляет уважение к монаху, то он сам себе автоматически буйн (заслуги) накапливает, потому что какого бы уровня монах не достиг – это человек, принявший монашеские обеты. Поэтому человек, вежливо здороваясь, делает пользу себе. А потом есть обычные культурные традиции народа — уважение с помощью вербального и телесного проявления. Они общие для всех, относятся они и к таким объектам, как монахи. Нет, перед нами простираться не надо (смеется), мы ведь не большие ламы, а обычные люди.

- А рукопожатия, с которыми иногда подходят к монахам?

- Это уже культура целого народа, нации, которая со временем теряется. Лично я стесняюсь говорить, чтобы не протягивали руки для пожатия. Можно в личной беседе об этом сказать, но так как в данное время в нашем обществе считается нормальным здороваться за руки, то, не ответив на такое приветствие, можешь вызвать негативное чувство у человека, обидеть его. Бабушки любят обнимать, целовать — здесь ничего не поделаешь (смеется). С теми, кто помоложе, просто поздороваешься, и они уже по моему лицу понимают, что обниматься не надо.

- Как вы стали настоятелем хурула?

- Просто выбрали, как и Анджа-гелюнга, который проработал в этой должности восемь лет и много сделал для хурула. Да, это выборная должность, и ты должен работать на благо монастыря. Ведь когда ты учился, работали другие. Вот в монастыре Дрепунг Гоманг администрация обеспечивает не только еду, но и находит спонсоров на одежду для монахов, один раз в три года монахам шьют новые одежды.

- Учитывается ли склонность человека к административной работе?

- Это не рассматривается, потому что работает команда, и «старая» администрация год «отрабатывает» с новой, вводя в курс всех дел. Я сам учился в монастыре, где обучают философии.

- Мы видим, как в хурул люди утром приносят в баночках чай, выливают в емкость, и монахи совершают обряд. Это тибетский обряд?

- Нет, и раньше этот обряд совершали, традиция это давняя. Называется этот обряд серджм, по-тибетски звучит «сергим». Раньше этот обряд устранения препятствий совершали водкой. Когда в 80-е годы были разрешены религиозные организации, стали восстанавливаться традиции, то при проведении этого обряда водкой стали возникать проблемы. У нас в хуруле решили делать обряд серджм чаем.

На утренней службе каждый день делается подношение гневным божествам, всем видам и классам будд, бодхисаттвам, защитникам, сякюсенам — божествам местности, вод. Когда люди просят совершить ритуал для устранения препятствий, то мы советуем сделать ритуал серджм. Надо купить хороший (листовой) чай, заварить его, процедить, чтобы он был без чаинок, и принести до девяти часов утра в хурул. И когда наступает время проводить этот ритуал, монахи берут из общего слитого чая необходимое количество для обряда. У нас до сих пор проблема с водкой – приносят все равно, хотя мы совершаем обряды чаем. На поминальные службы люди приносят алкоголь, и нам его некуда девать. Продавать не можем, мы ведь даже косвенно не должны способствовать употреблению алкоголя, если сами проводим акции, прилагаем такие усилия, чтобы люди брали «цер» (обет неупотребления алкоголя). То, что Шаджин-лама на Ур Сар, в священный месяц, начал проводить эти акции – многое значит.

- И как вы выходите из этого положения?

- В этом году отдельно в Аршанском хуруле сделали обряд из принесенного алкоголя – все это вылили, пустые бутылки отдали людям, чтобы сдали (кто-то робко предложил отвозить алкоголь в больницу для гигиенических процедур и обработки медицинских инструментов, но его дружно обсмеяли). Но все равно на поминальные службы приносят алкоголь, поэтому через газету прошу – не приносите в хурул водку.

- А куда вы деваете большое количество продуктов, которые приносят как аршан?

- Продукты, которые приносят, мы относим на склад, все распределяем и передаем нуждающимся организациям – детским домам, тубдиспансерам, дому престарелых, дому инвалидов. Они пишут официальное письмо, и мы в определенные дни, когда собираем продукты, отвозим им, или они сами приезжают и забирают. Учет переданного ведется обязательно, все мы передаем по акту. Говорят, что в детском тубдиспансере бедственное положение, и мы стараемся почаще передавать детям продукты на сладкий стол. Сейчас создается благотворительный фонд, чтобы хурул мог оказывать помощь малоимущим семьям, людям, которые попали в бедственное положение. Мы организовываем акции и организации республики, люди охотно помогают продуктами, деньгами, вещами, школьными принадлежностями для детей. Списки нуждающихся мы берем в органах соцзащиты, волонтеры знакомятся с нуждающимися, их проблемами. По завершении таких акций мы отчитываемся перед общественностью и выставляем на сайте все финансовые и материальные расходы.

- В последние годы хурул стал проводить социально-общественные акции, очень привлекающие людей – курсы калмыцкого языка для молодежи, чтецкие конкурсы детей, концерты домбристов, обряды по неупотреблению алкоголя…

- … (Смеется) Чтобы приходили в хурул, чтобы больше узнавали о буддизме, и чтобы детей своих отдавали в хурул, чтобы монашество продолжалось. Конечно, без общества и людей мы не можем прожить. И мы знаем о проблемах людей. Потому и проводим обет трезвости в хуруле. Раньше было больше людей, которые брали обет на несколько месяцев, сейчас стало больше берущих обет на несколько лет. Акция в хуруле дает людям возможность взять обет, дать слово перед Буддой. А это такое большое поле заслуг, которое в потоке сознания человека закладывает семя, которое принесет благо не только в будущей жизни, но и в этой. Даже такие малые плоды, как позитивное отношение к жизни после принятия обета, помогают человеку. Ему легче преодолевать нашу российскую реальность, он позитивен, и этого легче его близким.

- А курение?

- Есть восемь обетов личного освобождения для людей, из них три — для мирян, и обет трезвости, в том числе непринятия одурманивающих сознание веществ, то есть курение входит в их число. Но и просто как человек я резко отрицательно отношусь к курению, особенно если девушки, будущие матери курят. Я вырос на таких принципах.

- А в какой семье вы выросли?

- Я вырос в семье беспартийной.

- Это очень существенно для вас или вы иронизируете?

- Нет, мой отец был беспартийный, потому что был религиозный человек. Он соблюдал все наши традиционные праздники. При коммунизме мы все это соблюдали в семье. Я в детстве еще научился зул оргх, hол крутить. Некоторые сейчас, например, на соломинках как-то крутят (смеется). А мы без соломинок делали, просто вату крутили, так туго.

- Но ведь часто гаснет такой зул.

- Надо хорошую вату покупать, качественную. Потом желательно, чтобы ваше дыхание не смешивалось с запахом масла, ведь подношение должно быть чистым. Можно просто маску надеть. И сам процесс подготовки зажигания лампадки с искренним чувством намного благотворнее для человека, чем просто зажечь купленную свечу.

Я очень благодарен своим родителям за воспитание. Учили, что никогда нельзя поднимать руку на женщину, даже если она не права. Я никогда даже на одноклассниц руки не поднимал. Для меня это было нормой. Так меня воспитали. Все закладывается в семье, от родителей многое зависит. Мы пишем при входе и как в хуруле себя вести, и за детьми родители должны смотреть, и желательно, чтобы женщины в платьях приходили на службу. Все это мера воспитания в семье и соблюдения культурных традиций своего народа.

- Тогда скажите нам, как относиться к изображению божеств на вещах? Что возможно, а что категорически нежелательно? Что делать с обветшавшими вещами, с книгами, со старыми календарями с изображением божеств?

- Лучше отнести их в хурул, где, сжигая такие предметы, делают специальный обряд. Самим сжигать не надо. Людям, занимающимся бизнесом, мы рекомендуем не изображать божества на вещах, которые носят люди – футболках, кольцах, кружках. Вещи ведь загрязняются от человеческого пота, грязи, и какой грех зарабатывает носящий это и еще больший грех — производящий эти предметы и вещи. Я сам проверяю, чтобы в хуруле не продавались вещи из кожи, потому что если мы — истинные буддисты и соблюдаем основной постулат – непричинение вреда живым существам — мы даже косвенно не должны способствовать этому. Конечно, хотелось бы, чтобы в хуруле работали только монахи, с них и спрос, и доверия больше, но монахов еще очень мало для такого хурула как наш.

- Вот некоторые пишут на табличке приема в своем офисе – «лама NN. Существуют ли какие–то документы, подтверждающие профессиональную принадлежность служителя культа у буддистов?

- Буквальный перевод слова «лама» — «выше нет». Поэтому не надо нас называть ламами.

Чтобы быть ламой, надо обладать десятью качествами. О них говорится в «Украшении сутр» священного текста «Ламрим»:

Обопрись на такого духовного друга,

кто, себя обуздав, то спокоен и тих,

то в достоинствах много тебя превосходит,

образован, усерден, реальность постиг,

на того, кто владеет прекрасною речью,

сердцем любящий, силами неутомим.

А мы не ламы, мы — простые гелюнги. Если бы я был бы «ламой» (смеется), то это было бы очень круто. Если бы я называл себя ламой, зная истинное понятие этого слова, я бы автоматически обманывал людей. Да, раньше в России манджики имели документы, подтверждающие, какое и где они проходили обучение. Сейчас такого нет. Мы в этом году набираем манджиков из жителей Калмыкии, так как мне легче проверить и экзаменовать местных жителей.

- Проблемы с наплывом туристов существуют? Или это выгодно хурулу?

- Прихожане бывают недовольны, потому что некоторые люди приходят в хурул с тяжелыми проблемами. Приходят просто посидеть в уединении, помолиться и послушать молитвы, ведь все это благоприятно влияет на людей. Поэтому мы просим экскурсоводов не вводить туристов в зал во время службы и оповещать об этом турфирмы. Сначала турфирмы были недовольны немного, но сейчас все отрегулировалось. А поток туристов – это косвенная помощь развитию бизнеса, экономике республики, ведь туристы как минимум один раз обедают и т. д. Мы тесно связаны с обществом, в котором мы живем. Посещение хурула – это информация о республике, которую получают простые люди. Они узнают, что калмыки – буддисты, они видят спокойных, доброжелательных, приветливых и открытых людей. А наша молодежь потом едет учиться в другие города, и к ней лучше будут относиться, потому что есть положительная информация о республике. Вот в таком позитивном ключе мы это видим.

- Как-то не думали мы об этом. Большое спасибо, Мутул-гелюнг, за визит, за беседу.

Зоя НАРАНОВА

Буддизм в Калмыкии: http://khurul.ru/?p=26558